Око Мира - Страница 240

240

Мужчина с бантом офицера, по-видимому, был сбит с толку больше всех.

— Миледи, простите меня, но Лорд Галадедрид сообщил, что в парк прокрался какой-то грязный крестьянин, вооруженный и угрожающий жизни Миледи Илэйн и Милорда Гавина. — Взгляд его вернулся к Ранду, голос стал тверже и настойчивее. — Если Миледи и Милорд соблаговолят отступить в сторону, я возьму злодея под стражу. В эти дни в городе слишком много всякой дряни.

— Сильно сомневаюсь, сообщал ли Галад нечто подобное, — сказала Илэйн. — Галад никогда не лжет.

— Временами мне хочется, чтобы он солгал, — тихо произнес Гавин на ухо Ранду. — Хотя бы раз. Жизнь рядом с ним могла бы стать легче.

— Этот человек — мой гость, — продолжала Илэйн, — и здесь он под моей защитой. Можете удалиться, Талланвор.

— Сожалею, но это невозможно, Миледи. Как известно Миледи, Королева, ваша госпожа мать, отдала распоряжения, касающиеся любого, кто оказался на территории Дворца без разрешения Ее Величества, и об этом нарушителе уже доложено Ее Величеству. — В голосе Талланвора прозвучало большее чем просто намек на удовлетворение. Ранд заподозрил, что офицеру доводилось получать от Илэйн приказания, которые он не считал правильными; на этот раз он не намерен был потакать ее прихотям, раз у него имеется подходящее оправдание.

Илэйн впилась взглядом в Талланвора; похоже, на сей раз она была в замешательстве.

Ранд с безмолвным вопросом посмотрел на Гавина, и тот понял.

— Тюрьма, — негромко произнес он. Лицо у Ранда побледнело, и Гавин быстро добавил: — Всего на пару дней, и тебе ничего не будет. Тебя допросит Гарет Брин, Капитан-Генерал лично, но тебя сразу же отпустят, как только станет ясно, что у тебя и в мыслях не было ничего плохого. — Он помолчал, пряча в глазах какие-то мысли. — Надеюсь, что ты говорил правду, Ранд ал'Тор из Двуречья.

— Вы проводите нас троих к моей матери, — внезапно заявила Илэйн. Ухмылка озарила лицо Гавина.

Талланвор, лицо которого скрывали стальные прутья забрала, судя по всему, был захвачен врасплох таким предложением.

— Миледи, я...

— Или же проводите нас троих в тюремную камеру, — сказала Илэйн. — Мы останемся вместе. Или вы отдадите приказ применить силу против моей особы? — Она победоносно улыбалась, и то, как Талланвор растерянно оглянулся, словно надеясь найти помощь среди деревьев, сказало, что и сам офицер считал: она выиграла.

Выиграла? Что же? Как?

— Сейчас к матери привели Логайна, — тихо сказал Гавин, будто прочитав мысли Ранда, — и даже если она не занята, Талланвор не осмелится вломиться к ней строем с Илэйн и со мной, будто бы мы под стражей. Подчас мать бывает немного вспыльчива.

Ранд припомнил, что говорил о Королеве Моргейз мастер Гилл. Немного вспыльчива?

По дорожке прибежал еще один солдат в красной форме, остановился, оскользнувшись, отдал честь, приложив руку к груди. Он что-то негромко сказал Талланвору, и его слова вернули довольное выражение лицу офицера.

— Королева, ваша госпожа мать, — объявил Талланвор, — повелевает мне без промедления привести к ней нарушителя. Приказ Королевы гласит также, чтобы Миледи Илэйн и Милорд Гавин явились к ней. Тоже немедленно.

Гавин поморщился, Илэйн с трудом сглотнула. Лицо ее было спокойным, но она тем не менее принялась старательно отряхивать платье. Если не считать нескольких ошметков коры, которые она смахнула с одежды, от усилий девушки толку оказалось мало.

— Если Миледи разрешит? — довольно произнес Талланвор. — Милорд?

Солдаты выстроились вокруг троих молодых людей в каре, которое во главе с Талланвором и двинулось по выложенной сланцем аллее. Гавин и Илэйн шагали по бокам Ранда, и оба, казалось, погрузились в нерадостные размышления. Солдаты вложили мечи в ножны и убрали стрелы в колчаны, но, даже спрятав оружие, они все равно были настороже. Они следили за Рандом, словно ждали, что он в любую секунду выхватит меч и решит прорубить себе путь к свободе.

Решит хоть что-нибудь предпринять? Я ничего не буду пытаться делать. Незамеченным! Ха!

Наблюдая за солдатами, которые следили за ним, Ранд вдруг начал замечать окружающий его парк. Вновь он полностью обрел чувство равновесия — впервые после падения. Одно происходило за другим, не успевало изгладиться первое потрясение, как следом обрушивалось другое, а все вокруг словно затуманилось, не считая стены и обуревающего Ранда желания оказаться по ту ее сторону. А теперь Ранд разглядел зеленую траву, которая до того лишь чуть щекотала его подсознание. Зеленую! Сотня оттенков зеленого. Деревья и кусты зеленели и буйно разрослись зеленой стеной, отягощенные плодами ветви клонились к земле. Разросшиеся побеги плюща увивали протянувшиеся над тропинкой ветви деревьев. Цветы повсюду. Так много цветов, обрызгавших парк разноцветьем красок! Некоторые из них Ранд узнал: ярко-золотой солнечник и крошечные розовые маслики, темно-красные звездоцветы, багряные лепестки Эмондовой Славы, пурпурный млечник, розы всевозможных цветов — от чистейшего белого до темного, густо-красного, — но другие были ему незнакомы, настолько причудливо-фантастичны по виду и цвету, что юноша терялся в догадках — настоящие ли они вообще.

— Это — зеленое, — прошептал он. — Зеленое.

Солдаты что-то глухо заворчали; Талланвор, обернувшись, резанул их острым взглядом, и они умолкли.

— Работа Элайды, — рассеянно заметил Гавин.

— Это неправильно, — сказала Илэйн. — Она спрашивала, не хочу ли я выбрать какую-нибудь ферму, где она могла бы устроить то же самое, в то время как окрест не взошли хлеба, но все равно неправильно, что у нас тут цветы, когда есть люди, которым недостает еды. — Она перевела дыхание и опять стала хладнокровна. — Запомните, — скороговоркой сказала девушка Ранду. — Говорите громко и внятно, когда к вам обратятся, или же — храните молчание. И следуйте моему примеру. Все будет хорошо.

240